|
|
|
На главную Власть
Тайна склепа под «Октябрьским». Немедленно оповестили, как это было принято в те времена, «органы», которые быстро установили, что «неизвестный труп» является телом греческого купца Димитрия Бенардаки, на деньги которого и была построена церковь. Мумию доставили в судебно-медицинский морг Ленинграда. Тут обнаружилась и еще одна странная деталь: оказалось, что у трупа нет сердца! Оно было вынуто до похорон, а грудь потом аккуратно зашита. Кто это сделал и зачем? Что стало с останками грека Бенардаки после завершения медицинских исследований? Был ли он захоронен, и если был, то где? В 1962 году, когда по приказу Хрущева началась новая волна сноса православных церквей, в Ленинграде взорвали изумительную по красоте греческую церковь Дмитрия Солунского (там потом был построен киноконцерный зал «Октябрьский»). «Теперь так мало греков в Ленинграде, Что мы сломали греческую церковь…» – писал потрясенный варварством поэт Иосиф Бродский. Бродский не знал, что после сноса храма в Ленинграде под остатками его основания рабочие сделали странную находку: обнаружили гранитную плиту, а под ней нишу с металлическим гробом. Внутри него был еще один, деревянный, в котором лежало хорошо сохранившееся мумифицированное тело богато одетого мужчины, а в свинцовой коробочке — биография покойного. Не долго думая, рабочие выбросили труп из гроба, и тело неизвестного несколько дней провалялось под холодным питерским дождем… Отец Бенардаки, греческий купец, приехал в Петербург из Венеции, принял российское подданство и быстро обрусел. Как шутили в те времена: Родился Димитрий Егорович Бенардакис (в России фамилии многих греков потом изменили и вместо именительного падежа – «Бенардакис – стали употреблять звательный: «Бенардаки») в 1802 году в Таганроге. В том самом провинциальном приморском городке, где появился на свет и Антон Павлович Чехов, автор, в частности, бессмертной фразы «В Греции все есть…», которую произносит персонаж из его пьесы «Свадьба». Димитрий недолго послужил в гусарах, а потом вышел в отставку в чине поручика. У отца водились кое-какие капиталы, и поручик в отставке начал свой бизнес далеко не с нуля. Он выиграл торги в Петербурге по винным откупам, и через шесть лет молодому греку принадлежал весь доходнейший винодельческий промысел в столице с магазинами и складами, что позволило ему несметно разбогатеть. «Папа – турок, мама – грек,Сам я – русский человек!» Затем заработанные на откупе деньги Бенардаки вложил в сельское хозяйство и стал одним из самых успешных и продуктивных сельскохозяйственных производителей России. Он владел 620 тысячами десятин земли вместе с десятью тысячами душ крепостных. Слава об успехах помещика Бенардаки гремела по всей России. Говорят, что именно его потом вывел Гоголь во втором томе «Мертвых душ» под именем передового помещика Костанжогло. Бенардаки – персонаж Гоголя? Не забывал Бенардаки и о своей далекой родине – Элладе, много лет томившейся под турецким игом. На его деньги в Афинах были построены Национальный музей и Национальная библиотека. Есть свидетельства, что петербургский откупщик щедро поддерживал также единственный на горе Афон (на севере Греции) русский монастырь Святого Пантелеимона (тот самый, что недавно посетил президент РФ Владимир Путин). За эти заслуги греческое правительство удостоило своего щедрого земляка звания почетного гражданина Греции. Поэтому когда жившие в Петербурге греки решили построить там православную церковь, то решили обратиться именно к нему. Бенардаки немедленно согласился. Грек Бенардаки преуспел не только в сельском хозяйстве. Он основал ставший впоследствии легендой русской промышленности Сормовский завод. При Бенардаки на заводе – впервые в нашей стране – появились паровые машины, токарные станки, подъемный кран, а также первая в России мартеновская печь. Кроме того, Бенардаки учредил в селе Макарьеве знаменитую торговую ярмарку с многомиллионным оборотом. Вдобавок ко всему оборотистый грек стал еще владельцем шестнадцати заводов в шести губерниях России, золотых приисков в Восточной Сибири, речного пароходства на Волге и т. д. и т. п. Греческая церковь во имя святого великомученика Димитрия Солунского была заложена 25 мая 1861 года по проекту профессора архитектуры Р. Кузьмина. В 1866 году на Летней конной площади, на берегу со временем засыпанного Лиговского канала (теперь это Лиговский проспект), строительство одного из самых красивых православных храмов Петербурга было завершено. Бенардаки проследил, чтобы здание церкви еще на стадии проектирования держалось общего стиля храмов Греции и Афона. Иконы и утварь для храма были доставлены из Греции. Богослужения совершались на греческом языке по богослужебной традиции, сохранявшейся в древних православных храмах Греции. Настоятель церкви архимандрит Неофит был известной личностью не только в российской столице, но и на земле Эллады: он занимался переводами русской литературы на греческий язык. Одна из красивейших церквей Димитрий Егорович не оставлял заботами Греческую церковь до своего последнего дня, и, когда он умер, Высочайшим указом – в виде исключения и в знак признания особых заслуг – было разрешено похоронить его тело в склепе под алтарем храма. Но сердце по завещанию Бенардаки было вынуто, отправлено в Грецию и захоронено там. Однако где именно – неизвестно. А Бенардаки на свои деньги издавал и распространял эти переводы. Он же пригласил руководить церковным хором прекрасного знатока греческого распева композитора Брагина. У Димитрия Егоровича, по воспоминаниям современников, были такие выразительные глаза, что от одного его взгляда дети мгновенно переставали плакать. Говорил он всегда и везде – и дома, и на работе, и в обществе – очень тихо. Но так отчетливо, что к нему внимательно прислушивались во многих дворцах в России и Греции. Еще бы! Ведь он был одним из богатейших людей тогдашней России… Щедрый благотворитель «Слава Богу, – сказал в свое время Димитрий Егорович, – я имел честь быть знакомым с господином Гоголем в период его несомненной для меня гениальности!» По этой причине он водил дружбу со многими знаменитостями. Не только с купцами, сановниками и петербургскими греками, но и с Жуковским, Аксаковым, Гоголем, которому, судя по рассказам современников, охотно одалживал деньги, будучи горячим поклонником его таланта. Миллионер и благотворитель умер внезапно, от сердечного приступа, когда был за границей в 1870 году в немецком городе Висбадене. Оттуда его набальзамированное тело привезли в Петербург специальным поездом. На Николаевском (ныне Московском) вокзале гроб с телом Димитрия Егоровича встречал сам император Александр II. Это был первый и последний случай в истории России, чтобы самодержец лично встречал гроб с телом человека, не принадлежавшего к императорской фамилии. За щедрую благотворительную деятельность император Александр II пожаловал Бенардаки звание потомственного российского дворянина. Одним из многочисленных фондов, основанных Бенардаки, было «Общество вспомоществования нуждающимся учащимся Второй Петербургской мужской гимназии». Общество вносило плату за обучение, снабжало учащихся обувью и учебниками. Другое учреждение, входившее в благотворительную империю Бенардаки, – «Общество земледельческих колоний и ремесленных приютов». Оно работало исключительно с детьми, осужденными за мелкие преступления. О щедром греке вспомнили в год празднования 300-летия Петербурга. Возле того места, где раньше стояла греческая церковь, установили памятник Иоаннису Каподистрии – соотечественнику Бернадаки, греку, который был министром иностранных дел при дворе российского императора. Послесловие
 Возвращение в Россию. Розы от Элизабет Тейлор. Памятник… парашюту. Признание в любви. 110 тысяч путевок для детей. Начало всех дорог. Правила содержания и ремонта фасадов зданий и сооружений в Санкт-Петербурге ,п.п. 1-5,.
На главную Власть 0.0116 |