|
|
|
На главную Власть
Следы древнего прошлого. С каменного века и до конца XIII – начала XIV века на территории нынешнего Санкт-Петербурга люди не жили. Три-четыре тысячи лет назад, в результате прорыва вод из Ладожского озера и образования Невы, здесь все было залито водой. Как долго это продолжалось и почему первое поселение на месте смытой водой стоянки людей каменного века возникло в устье Невы только через три тысячи лет, ученые пока не могут сказать. Но, возможно, скоро в этом вопросе наступит ясность. Археологи, работающие сейчас на месте будущего «Охта-центра», собрали и отдали на экспертизу образцы нетронутой почвы, по которым можно будет сказать, что за растительность была на месте Петербурга до появления тут первых поселенцев. А значит, с большей уверенностью предположить, какой был климат. Такой концентрации археологов, как нынче наблюдается на мысу, образованном впадением Охты в Неву, в Северной столице не было, пожалуй, никогда. Что удалось уже сделать и каково будущее раскопанных археологами следов нашего древнего прошлого? С этими вопросами мы и обратились к Петру Сорокину. По словам руководителя Санкт-Петербургской археологической экспедиции Петра Сорокина, там трудится 150–180 человек. Но ведь и задача серьезнейшая: за короткое время провести обследование всей территории, отведенной для строительства огромного делового комплекса. На мысу располагался «праПетербург» – шведские крепости Ландскрона (1300–1301 годы) и Ниеншанц (1611–1703 годы). Так что работы – непочатый край. Есть и некоторые находки, в частности, предметы вооружения, которые могут относиться как к Ландскроне, так и к более раннему периоду. Но пока это только гипотеза.Место здесь очень удобное. Во-первых, если разместить крепость в дельте, то можно контролировать все рукава Невы. Между прочим, первоначально основной путь был, как это явствует из некоторых старинных документов, по Большой Невке. Именно его пытались перегородить в 1301 году русские войска, осаждавшие Ландскрону, чтобы не допустить на помощь крепости шведский флот (тот, правда, не пришел). – Интересных находок масса! – отвечает он. – Ведь мы раскапываем три крепости, которые накладываются одна на другую: Ландскрону и два Ниеншанца (первой и второй половины XVII века). Есть еще гипотеза, что до Ландскроны тут существовало небольшое новгородское укрепление. Со стороны Невы был обнаружен насыпной вал с деревянными конструкциями. Так вот, это дерево по радиоуглеродному анализу датируется серединой XIII века, за несколько десятилетий до Ландскроны. С Ландскроной легче, поскольку она располагалась в самой середине будущего Ниеншанца, а потому лучше сохранилась. И тут выясняется много нового. К примеру, это был типичный европейский замок с двумя линиями укреплений. Почему Ландскрона была не каменной? Похоже, шведы просто не знали, что камня в окрестностях нет. А завезти издали – времени не хватило. Пытаемся мы установить и то, где именно был первый Ниеншанц до его перестройки и расширения. Планы крепости сохранились, но в таком виде, что привязать их к местности невозможно. Когда строили новую крепость, старую уничтожали. Остается надежда, что расположение первоначального Ниеншанца подскажут те укрепления, которые сохранились. Зато не подтверждается предположение, сделанное на основании сообщения русской летописи, что крепость была совершенно разрушена. Рвы были засыпаны только при строительстве Ниеншанца. Не исключено, что их даже использовали при строительстве первого Ниеншанца, а засыпали только при перестройке. На площадке внутри замка, в той его части, которая уже исследована, никаких следов зданий не обнаружено. Если они и были, то, по крайней мере, не заглублены в землю. А вот башни на стене мы, возможно, нашли. По крайней мере, в некоторых местах остатков сгоревшего дерева значительно больше, чем в других. – Есть белостенная керамика XIV–XVI века, типичная для новгородских земель. Ее очень много. Здесь же, на берегу Охты, – могильник XVI века. Вообще, останков человеческих обнаружено немало. Некоторые – во рвах Ландскроны, причем, они явно перезахоронены. Не исключено, что это останки шведских воинов, погибших при осаде крепости в 1301 году. Но среди мужских костяков, которых большинство, попадаются женские. Так что существование здесь новгородского поселения выявляется определенно. – А в промежутке между 1301 и 1611 годами находки есть? – Они, похоже, опасались держать крепости на значительном удалении от Новгорода, тем более в землях финских племен. Ведь на них легко было напасть, а защищать трудно. Тем более местные племена нередко переходили на сторону нападавших. – А почему новгородцы не поставили здесь свою крепость? – А после Ниеншанца что тут было? Кроме того, по нашему мнению, побережье Невы было вообще не заселено. Все ижорские поселения обнаружены в отдалении от реки, в 20–30 километрах. Селиться по Неве было опасно. Есть и остатки Охтинской верфи, на которой был построен, к примеру, фрегат «Паллада». – В восемнадцатом веке – огороды Смольного института благородных девиц. Мы нашли типичные садовые вазы, монеты и трубки XVIII века. Хотя, не ожидали ничего обнаружить. Судя по всему, стоянки эти погибли в результате катастрофы. Все они около трех тысяч лет назад были перемыты и перекрыты сверху слоем стерильного песка. А единственная катастрофа этого времени – образование Невы. По времени совпадает. Но есть еще и огромный пласт находок эпохи неолита. Для нас это вообще была сенсация. До сих пор в бассейне Невы ничего такого обнаружить не удавалось! – Да. Во-первых, в центре Ландскроны сохранилась нетронутая почва. И в ней нет никаких находок. Дальше эта почва оказалась перекрыта подсыпкой из рва Ландскроны и осталась как бы запечатанной. Это очень ценно. Сейчас ее изучают палеогеографы, с целью выявить, что в этих местах росло. Мы должны получить от специалистов целую серию таких анализов. – И до конца XIII века следов обитания больше не фиксируется? – Первые начались в 1992–93 годах, в результате чего эта территория была поставлена на охрану в качестве памятника археологии. Хотя тогда мы не предполагали, что здесь обнаружится такое количество объектов. И что раскапывать все придется в течение нескольких лет. Думали: исследования будут вестись десятилетия. – Как долго вы ведете работы? – И сколько времени вам отведено? А нынешнюю работу начали в 2006 году. И уже успели раскопать треть территории. – А что потом? – Пока есть договор до осени следующего года. Предполагается изучить всю территорию. Интересно – К трехсотлетию Петербурга здесь уже был открыт музей Ландскроны-Ниеншанца. Теперь мы предлагаем сделать археологический музей Петербурга. Музей должен характеризовать древнюю историю края, начиная с неолита, через римское время (находок таких все больше на Ижорском плато), Средневековье и до Петербурга. Но построен этот музей должен быть не по старым меркам. Не ряд витрин с находками по эпохам, а реконструкции, мультимедийные средства и так далее. Такое есть в других странах. К примеру, музей средневекового Стокгольма. Он, кстати, создан на месте, где собирались строить новое здание шведского парламента. Там есть спецэффекты, звуки, музыка, игра света, но при этом и участки сохраненных древних сооружений. Городские власти идею поддерживают. Именно с началом подготовки к строительству «Охта центра» стало возможным проведение археологических раскопок на территории строительства общественно-делового района, где еще совсем недавно находились корпуса промышленных объектов советской эпохи. Таких масштабных раскопок, ни по территории, ни по количеству важных для науки находок, в Санкт-Петербурге ранее не проводилось. На территории «Охта центра» будет расположен первый в Санкт-Петербурге Музей археологии, где будут экспонироваться артефакты, обнаруженные на Малой Охте и в других исторических частях Санкт-Петербурга и окрестностей.
 Лучший театр мира. Политика романса. Друзья книги. Дорога к храму. Квартиры блокадникам. Новогодний подарок. Просто фантастика!.
На главную Власть 0.01 |