|
|
|
На главную Звезды
Зиганшин, который «съел второй сапог». Но если в советской прессе их фото тиражировали в застегнутой на все пуговицы солдатской форме, то на Западе – в стильных костюмах и остроносых ботинках. На фотографиях, сделанных в США, они и впрямь чем-то напоминают своих ливерпульских сверстников. Но в отличие от англичан, у наших в СССР был единственный и неофициальный, конечно, «хит», который «продвинутая молодежь» напевала на кухнях, как позднее песни Высоцкого: В шестидесятых годах Филипп Поплавский, Иван Федотов, Анатолий Крючковский и Асхат Зиганшин – эта великолепная четверка – были в СССР популярнее, чем ансамбль «Битлз». Впрочем, этих молодых советских солдат знали тогда не только в родной стране, но и во всем мире. Ныне из четверки героев здравствуют петербуржец Асхат Зиганшин и проживающий в Киеве Анатолий Крючковский. Без малого полвека назад эти обычные ребята по воле судьбы заставили о себе говорить всю планету – везде поражались их мужеству и стойкости. «Зиганшин-буги! Зиганшин-рок! Зиганшин съел второй сапог!» В небольшой двухкомнатной квартире многое напоминает о 49 днях, проведенных в бушующем океане: орден Красной Звезды – свидетельство подвига, часы от министра обороны Родиона Малиновского, которые уже «отходили» свое, рисунки, старые фотографии, вымпела... Сегодня Асхат живет в сотне метров от Константиновского дворца в Стрельне. Такое соседство он считает достойным. Мой собеседник берет в руки старенькую модель баржи. На деле она – малый десантный корабль, на который грузился один танк или взвод морпехов, и в случае необходимости потом их высаживали на побережье «противника». Но тогда по своему предназначению это была просто баржа, на которой солдаты перевозили грузы со стоящих на рейде судов на берег Курильского острова Итуруп. В этом и заключалась воинская служба четверых ребят. Одни в океане – Стало жутковато, – рассказывает хозяин квартиры. – У нас была буханка хлеба, пара ведер картошки, банка тушенки, немного крупы и несколько пачек «Беломора». В трюме нашли номер газеты «Красная звезда», оттуда узнали, что в это время начинаются испытания советских ракет, и они как раз будут падать в тот район океана, куда нас несло. Вход любых судов в него до 1 марта запретили. В тот роковой день, 17 января 1960 года, баржу оторвало ветром от берега и понесло в океан. Сначала Асхат Зиганшин – младший сержант, старший команды – с товарищами не очень расстроились, надеялись: ветер переменится и их пригонит к берегу. Но стихия не унималась. Баржу неумолимо несло прочь от родной земли. Кожа на завтрак… У меня тогда появилось опасение: до начала весны нас и искать не будут. Запасы рассчитывали так, чтобы дотянуть до марта. – Выйдешь наружу, волной как даст, и быстро бежишь обратно, – вспоминает Зиганшин. – 24 февраля съели последнюю картофелину. Я как-то лежал, сил уже почти не осталось, покусывал ремешок на часах. Особенно тяжелыми были первые две недели. Голод мучил все время. Пытались делать снасти, чтобы рыбу ловить, но и это не получилось. – Когда нас спасли, – продолжает Асхат, – во мне было 40 килограммов весу, это – после 6 Первый корабль мы увидели на 45-е сутки дрейфа, 2 марта. Сожгли весь запас ветоши, кричали, но напрасно. 6 марта на горизонте вновь появились мачты. Но нас снова не заметили. И вдруг вспомнил, как в школе учительница рассказывала про матросов, севших на мель. Они использовали кожу, которой обивались мачты, варили и ели. Ремень-то у меня был кожаный. Мы его порезали мелко, как лапшу, и добавляли в воду вместо мяса. Потом использовали ремни от рации. Такая же участь постигла кожаные набивки от гармони. После перешли на кирзовые сапоги. Варили в океанской воде, чтобы избавиться от гуталина. Потом резали на кусочки... Пресную воду брали из системы для охлаждения дизелей, собирали дождевую. Шли 49-е сутки голодного дрейфа в океане. Командир отслеживал время, вел «Катерный журнал». Ошибка в исчислении у них составила потом всего сутки – не учли, что год високосный. Солдаты, уже обессиленные, лежали в кубрике. Даже спичек оставалось всего три штуки. Боялись попасть «к врагам» – С них спустили на тросах петли, – продолжает рассказ Зиганшин. – Летчики показывали, что нам делать, чтобы начать эвакуацию. Мы же ждали, что кто-то к нам спустится. Мысль была одна – попросить топлива, продуктов и карту и пойти домой своим ходом. Чего скрывать, мы боялись попасть «к врагам»! Наслышаны были о «зверствах чайканшистов». И еще со школы я помнил плакат, на котором американец бросает спасательный круг, а к нему снизу прицеплены две огромные гири… Неожиданно услышали гул моторов. Зиганшин выбрался на палубу и увидел над головой самолеты, а на горизонте – большой корабль – авианосец. Не мираж. Потом подлетели вертолеты. «Особенно не распространяйтесь» Вертолеты улетели. Корабль тоже вдруг развернулся и пошел за горизонт и меня охватило отчаяние. Все! Команда к русским отнеслась доброжелательно, каждый чем-то хотел помочь. Нашли и переводчика. А Москва несколько дней молчала. Надо полагать, руководство страны не знало, кем считать ребят: героями или предателями. Но авианосец потом вернулся и стал рядом с баржей. Опять прилетели вертолеты. Зиганшин решил подняться для переговоров. На палубе ему сразу дали сигарету. Вскоре рядом с собой увидел Поплавского, Федулова и Крючковского. Их привели в помещение, дали по чашке бульона и хлеба. Затем отправили в душ. Зиганшин начал намыливать щеку, чтобы побриться, и потерял сознание. Пришел в себя в лазарете. На седьмые сутки американцы на борту устроили пресс-конференцию. Советских журналистов на нее не пригласили. Но был звонок от корреспондента «Правды» Бориса Стрельникова, который сказал, чтобы они не волновались, все идет нормально, но в связи с тем, что наших на корабль не пустили, «особенно не распространяйтесь». В большом помещении набилась уйма народу. Солдат успели лишь спросить, что они уже знают, по-английски, как у Зиганшина пошла кровь носом. Сказывалось напряжение. На том и разошлись. – Пока нас швыряло по океану, у родителей проверяли подвалы и чердаки – вдруг мы дезертировали, – с горечью заметил Асхат. В Сан-Франциско губернатор вручил ребятам ключ от города, который, говорят, был еще только у Улановой и Хрущева. Познакомились с Нью-Йорком, Парижем. – Но кто-то тогда пробился ко мне в каюту, хотя стоял часовой, – вспоминает Асхат, – спросил, не мог бы я «продать ему свою историю» и добавил: «Может быть, вы боитесь возвращаться на родину, так мы поможем вас оставить здесь». Но я ответил: «Хочу вернуться домой». Герои эпохи В Москве солдат тоже встретили как героев. Министр обороны Малиновский вручил Зиганшину часы «Штурманские» и сказал, чтобы он больше не плутал в океане.
 Все янки в гости будут к нам. «Хёндай» для Петербурга. Учительских вакансий не осталось. Как помочь детям?. Русские казаки. Фестиваль фестивалей. Возвращение «Формулы-1».
На главную Звезды 0.013 |